Преподобномученик Каллист (в миру Козьма Мокеевич Опарин) родился в 1864 г. в Таранковской волости Нолинского уезда Вятской губернии в семье крестьянина. Получил домашнее образование и воспитание. Проходил воинскую службу несколько лет. Весной 1899 г., будучи холостым, поступил «из запасных воинских чинов» в Свято-Николаевский Верхотурский монастырь.
            Здесь, 13 февраля 1904 г. он принял постриг с именем Каллист в честь мученика Каллиста Амморейского. Через шесть месяцев был переведен в Далматовский Успенский монастырь, где нес послушание келиарха и печника. Как келиарх, он должен был следить, чтобы никто в монастыре не ходил праздно по братским кельям, не пустословил, не посещал приезжих мирян без благословения. Он обязан был всегда знать, кто и по каким причинам отсутствует на богослужении, в трапезе, кто заболел и кто и по какой причине выезжает из обители. Вероятно, он исполнял это послушание с усердием, так как в его послужном списке говорилось, что «качеств [он был] очень хороших, и к послушанию усерден и способен».
            В 1906-1907 гг. монах Каллист совершил девятимесячное паломничество по святым местам. Это доставило ему большое утешение. Летом 1912 г. его перевели в Кыртомский Крестовоздвиженский монастырь, где он нес также послушание печника. В 1913 г. Каллист возвращается в Верхотурский монастырь, в котором подвизается до своей мученической кончины.
            Революционные нестроения Каллист встретил в Свято-Николаевской обители. Захватившие монастырь большевики выселили насельников из братских корпусов и предложили им перебраться в Больше-Актайский скит. Оставшиеся перешли в распоряжение Советской власти. Послушники и монашествующие стали считаться мобилизованными новой властью и поступили в распоряжение командира 4-го Екатеринбургского полка. Им пришлось работать на этот полк, квартировавшийся в монастыре. На своих постах братствующие вынуждены были работать на тех же условиях, что и красноармейцы: пищевое довольствие получали от полка, имели солдатскую одежду, которую надевать отказывались, т.к. им благословлено было работать в подрясниках. Иноки, работавшие на полк, принимали это как послушание монастырское, поэтому трудились не за страх, а за совесть. Красноармейское начальство вынуждено было признать, что послушники и монахи трудятся лучше, чем бойцы Красной армии. Заставляли монахов рыть окопы вблизи линии фронта, выполнять различные земляные работы. Каллист проявлял смирение и послушание монастырскому начальству, старался терпеть большевистское нашествие на обитель без ропота, признавая во всем происходящем волю Божию.
            В октябре 1918 г. Каллиста вместе с монахом Иоакинфом благословили охранять монастырский Мало-Актайский скит от грабежа красноармейцев, которые, отступая от Верхотурья, остановились в окрестностях скита. Когда в скит пришли солдаты, то обвинили монахов в разведывательной деятельности и арестовали. В отчете архимандрита Ксенофонта за 1918 год написано: «… монахи – Каллист и Иакинф бывшими 12/25 октября в ските красными были взяты и уведены неизвестно куда… Позже выяснилось, что монахи убиты при станции Корелино вблизи семафора, день на четвертый после взятия их из скита, следовательно, 16-17 октября. Их привели сюда, - как передают, - прямыми лесными путями; часть пути следовали и по ж.д., т.е. от линии фронта до указанной станции… Очевидцы передают, что им, монахам Каллисту и Иакинфу, убийцами-красными предлагалось во избежание смерти «отречься от Христа», но как это диавольское предложение иноками было категорически отвергнуто, то тут же на месте и были убиты выстрелами из револьвера, а монах Каллист, как оказалось потом, кроме того, имел большую поперечную штыковую рану на шее. Зарыты были очень мелко, почти в болотине, недалеко от места их убийства».
            Это были первые жертвы за веру в городе Верхотурье. После обнаружения тел убиенных они были перенесены в Верхотурье пооронили и перезахоронены на монастырском кладбище около церкви святого Неофита. Тела новомучеников Иакинфа, Каллиста, иеромонаха Аполлинария пока еще не найдены.